World Crisis

Первая волна системного кризиса, начавшаяся в 2008, году многими воспринималась как финансовый кризис. Естественно, что финансовый кризис стали лечить деньгами. Центральные банки вбросили в экономику триллионы ничем не обеспеченных денег. Учетные ставки были понижены вплоть до фактически отрицательных ставок.

Это вливание триллионов не по определению не могло решить возникших проблем. Был спасен от краха финансовый сектор, который во многом был виновником кризиса. При этом были созданы громадные финансовые пузыри, которые должны неминуемо лопнуть, обрушив фондовые рынки. Но реальная экономика как не имела необходимых объемов инвестиций, так их и не получила. Диспропорции в экономике как были, так и остались. Выбранный метод «лечения» аналогичен попыткам потушить пожар, заливая его бензином. Финансовый  сектор экономике, в его нынешнем виде, не выполняет те функции, для которых он исторически формировался. Он перестал быть инструментом для перераспределения ресурсов из отсталых и малоэффективных производств в пользу передовых и эффективных. Он не является эффективным инструментом для инвестирования в реальную экономику. Он превратился в сектор работающий сам на себя. Его спекулятивный характер часто становится препятствием для такого перераспределения ресурсов.

Более того. Заняв позицию над реальным производством, он диктует ему свою волю посредством финансового контроля и финансовых спекуляций. Прибыль, полученная в реальном секторе, отбирается и перекачивается в финансовый сектор. Реальный сектор с низкой прибылью, при отсутствии необходимого притока ресурсов влачит жалкое существование на грани разорения, а в финансовом секторе получают рекордные прибыли.

Сотни заявлений политиков, тысячи статей в различных СМИ по поводу событий в Сирии только за последние два месяца. Все утверждают о необходимости борьбы с терроризмом. Большинство статей не задумываясь повторяют тезис, что вся проблема с созданием единой коалиции и совместной борьбы со злом терроризма заключена в личности Асада. Говорят и пишут, что пока он остается у власти, невозможно  всемирное объединение против терроризма. Что бы понять происходящее, следует вспомнить не далекое прошлое.

Хафез Асад (отец нынешнего президента) много лет правил Сирией. Это был жесткий диктатор. Он беспощадно подавлял все выступления и восстания против своей власти. Он занимал явно антиамериканскую  позицию. Он не нравился США и Европе, они называли его диктатором, но никто и не думал обвинить его во всех проблемах и превратить его во вселенское зло. Никто не собирался оказывать на него силовое, тем более вооруженное давление. Все понимали, что конфликт с Сирией приведет к нестабильности в регионе, который являлся основным поставщиком углеводородов в Европу и США.

Но за последние годы многое изменилось. Развитие сланцевых технологий позволили США увеличить собственную добычу нефти и газа. Это позволило им отказаться от поставок ближневосточной нефти. Им хватает собственной добычи с относительно небольшими поставками из Южной Америки.

Террор и терроризм не являются изобретением 21-го века. Он существовал и ранее, у него были другие названия, другие формы и методы организации. Можно привести множество примеров из истории (террористические революционные организации, левацкие группировки, мафиозный террор и пр.). Это были относительно ограниченные действия для достижения своих конкретных целей.

Глобализация.

Глобализация это объективный процесс развития. Этот процесс бурно развивается последние десятилетия. С экономической точки зрения, это инструмент повышения эффективности производства, экономии материальных и трудовых ресурсов. Одновременно, это последний "резерв" ныне доминирующего капиталистического способа производства. Но как последний инструмент, он несет в себе первые инструменты зарождающегося нового способа производства (можно это называть новой экономической формацией). Помимо экономики, глобализация охватывает политику, финансовую систему, информации, культуры и даже философию и религии. С точки зрения законов развития, процесс глобализации выглядит неотвратимым. Однако форма этого процесса, его модель не является предопределенной.

В настоящее время в мире доминирует неолиберальная однополюсная модель глобализации. Эта модель предполагает однополюсное доминирование, навязывание всем « единственно правильной» западной системы ценностей. Ее можно назвать анго-саксонской или глобализацией по американски. Она игнорирует ранее сформировавшиеся культурные и духовные ценности, предполагает подгонку человечества под систему ценностей, стандарты и технологии доминирующего полюса, являющегося центром управления и диктата. Доминирующим полюсом являются США. Роль остальных государств – беспрекословное подчинение доминирующему полюсу

Предполагалось, что такая модель глобализации по американски принесет миру стабильное развитие, гармонию и процветание. Однако реальность показала, что эта система несет конфликты и нестабильность. Она движется от кризиса к кризису и вместо гармонии и процветания ведет к расслоению и поляризации мира на «золотой миллиард» и бесправную периферию колониального типа. Неолиберальная вера во всесильность рынка и общемировую справедливость оказалась опасной иллюзией. Может возникнуть впечатление, что нынешняя модель глобализации является объективно неизбежной. Однако это не так. Глобализация по американски, это только один из вариантов развития. Возможна конкурирующая с ней многополюсная модель, предполагающая совсем другие правила мироустройства. В относительно отдаленном будущем возможно формирования внеполюсной модели глобализации с внеполюсной системой мироустройства.

Американская модель однополюсной глобализации, попытки этого полюса навязать миру свое экономическое и политическое доминирование не устраивают многих и вызвали неизбежное противодействие. Реакцией стал антиглобализм. В настоящее время антиглобалистские движения являются серьезным фактором в политической жизни большинства стран Запада.

Разные культурные, религиозные и ментальные традиции порождают разные формы противодействия. Помимо антиглобалистских движений, распространенных на Западе, глобализм по американски вызвал противодействие со стороны многих государств и на государственном уровне.

В списке The Times Higher Education World University Rankings 2015-2016 представлены лучшие университетыы мира.  Анализ деятельности высших учебных заведений складывается из 13 показателей. Основными оценочными критериями служат международная студенческая и преподавательская мобильность, количество международных стипендиальных  программ, уровень научных исследований, вклад в инновации, цитируемость научных статей, уровень образовательных услуг и так далее.

Рейтинг этого года расширили от Топ-400 из 41 страны в Топ-800 из 70 стран. Благодаря такому расширению, в список попали многие университеты, ранее в нем не представленные.

Лидером рейтинга лучших университетов мира стал Калифорнийский технологический институт (США). На второй строчке расположился британский Оксфордский университет. За ними следуют Стэндфордский университет (США, 3), Кембриджский университет (Великобритания, 4), Массачусетский технологический институт (США, 5), Гарвардский университет /США, 6/, Принстонский университет (США, 7), Имперский колледж Лондона (Великобритания, 8). Швейцарский федеральный технологический институт в Цюрихе гарантировал себе девятую позицию, став первым вузом не из США или Великобритании, сумевшим оказаться в топ-10 с момента создания рейтинга. Замыкает первую десятку Чикагский университет из Соединенных Штатов.

В общей сложности, среди 800 вузов рейтинга 147 - из США. На втором месте идет Великобритания, представленная 78 университетами. За ними идут Япония (41), Германия и Китай (по 37), Италия (34), Австралия (31), Франция (27), Испания и Канада (по 25).

В азиатском региона наблюдается смешанная картина - вузы Японии и Южная Кореи в среднем потеряли позиции, в то время, как китайские университеты не смогли улучшить своего положения.Тем не мене учебные заведения из этой части света продолжают занимать важное место среди элиты мирового высшего образования. Япония удерживает третье место по общей представленности своих вузов в рейтинге. В списке числится 37 вузов из КНР, 24 из Южной Кореи и столько же из Тайваня, 17 из Индии.