Несколько последних новостей, пронесшихся цунами по западным и украинским СМИ: слава Богу, Юлия Тимошенко согласилась лечиться у немецкого врача, специально для этого прибывшего на Украину, и — какое счастье! – она начала пить соки после голодовки. Может быть, даже удастся уговорить ее сдать доктору из берлинской клиники "Шарите" кровь на анализы. Если ежедневно читать на украинских сайтах едва не поминутную хронику из камеры колонии, а сейчас — из больничной палаты, где лечат бывшего премьер-министра, то кажется, что там все сошли с ума. А у Европейского союза, близко подступившего к грани распада из-за своих внутренних проблем, нет большей головной боли, чем всеми правдами и неправдами вытаскивать бывшего премьер-министра Украины Тимошенко из "застенков" президента Януковича.
И если паранойю партийных и проплаченных СМИ можно объяснить титаническими усилиями команды бывшего премьера, засоряющей медийное пространство предположениями, домыслами, а зачастую и просто ложью, то подобное поведение солидных западных политиков не укладывается в рамки ими же декларируемых ценностей. Один из общественных деятелей ЕС сказал мне, что "просто на Западе сейчас стало модным защищать Тимошенко". Это как бренд – в этом сезоне в парижах и берлинах модно носить солнцезащитные очки в пол-лица, а политикам — еще и вставлять свои пять копеек о поруганных правах и ужасных условиях содержания осужденной Юлии Тимошенко, которую президент Янукович обязан немедленно (!) выпустить.
Российская империя и Советский Союз создавались не на идеологии реванша. Они стали сверхдержавами лишь потому, что не оглядывались на прошлое. Именно этого не понимают идеологи Евразийского союза.
Эпоха парусных кораблей закончилась внезапно. Огромные корабли, не требующие никакого топлива, способные передвигаться на значительные расстояния практически в одночасье оказались не у дел. Эра пароходов, пришедшая им на смену, обязана своим появлением всего лишь двум каналам – Суэцкому и Панамскому. В этих каналах парусники могли передвигаться только по ветру, при любых иных ситуациях им не хватало места для галсов - маневров. А пароходы с такой проблемой не сталкивались в принципе. В итоге, в какой-то момент, парусный флот просто оказался неконкурентоспособен.
Спустя полторы сотни лет мы все больше убеждаемся, что неконкурентоспособность – это термин не только из производственно-экономической сферы. Этому критерию в не меньшей степени подвержены государственные модели. Те, что адаптированы к реальности, способны задавать мировые тренды. И наоборот – не способные к эволюции страны обречены «пасти задних».
Так уж сложилось, что именно конкуренция стала главным залогом развития. Это касается всего – принципа сменяемости властей, соперничества идей, противоборства экономических моделей. Не существует одной раз и навсегда победившей модели. Выживаемость каждой определяется лишь тем, насколько она учитывает меняющуюся реальность. По то же самой логике, по которой когда-то пароходы пришли на смену парусникам, а двигатели внутреннего сгорания отправили на свалку истории паровые машины.
Тезис прост: та модель государственно-общественных отношений, что существует в современной России (и которую украинский президент мечтает воспроизвести на Украине) – неконкурентоспособна. Развитость и устойчивость государства напрямую зависит от «со-временности» существующей в нем модели общественно-государственных взаимоотношений. В этот собирательный пул входит все: взаимоотношения граждан и власти, экономики и чиновников, интеллектуальной элиты и власть имущих. Причем нет какой-то универсальной схемы, которая могла бы подойти любому государству. Но главным залогом выживания остается способность страны к трансформациям. Игнорировать стремительно меняющуюся реальность, не адаптируя под нее государственную модель – значит обрекать себя на отставание.
"На погляд із західних столиць, надто легко розглядати процес над Юлією Тимошенко як ще один приклад пострадянського переслідування. Насправді ж існують серйозні запитання стосовно її дій на посаді, які виходять далеко за межі поширених у регіоні корупційних схем", - так починає свою статтю в International Herald Tribune професор права лондонського City University Алан Райлі. Автор відразу ж висловлює рекомендацію країнам, які найгучніше закликають припинити процес: замість того, щоб вимагати припинення процесу, Вашингтон і Брюссель повинні наполягати на більшій відданості Києва принципу верховенства права; і скористатися для цього переговорним процесом щодо посиленої Угоди про зону вільної торгівлі між Україною і Європейським Союзом.
Згубна угода Алан Райлі, який спеціалізується також на міжнародному законодавстві, що регулює енергетичні контракти, далі глибше аналізує газові угоди 2009 року: "Хоча сумнівні політичні і комерційні схеми є великими проблемами для української політики в цілому, газова угода 2009 року, підписана Тимошенко і Путіним, завдала інтересам України виняткової шкоди... Угода запровадила дуже високу базову ціну за газ $450 за тисячу кубометрів; жорсткий режим оплати, який - у разі можливого дефолту - міг змусити Україну оплачувати газ авансом; дуже суворі вимоги щодо обсягів закуповуваного газу, що змусили Україну платити за газ, який вона ніяк не могли спожити; і жодних зобов'язань щодо обсягів постачань з боку Газпрому (тож Газпром міг безкарно скоротити обсяги газу для України)".
Артем Кречетников, Би-би-си, Москва Накануне юбилея августовской революции 1991-го года российские коммунисты и радикальные демократы согласны в одном: настоящее страны мрачно, а перспективы не внушают оптимизма. Для левых все, что происходило после 1985 года - историческая ошибка и преступление. По мнению их оппонентов, все замышлялось и делалось замечательно, но и народ, и правители оказались не на высоте, светлые надежды рухнули, Россия в очередной раз продемонстрировала, что ее главное предназначение - показывать миру, как не нужно жить. Коммунисты и националисты уверены, что политическая и экономическая свобода органически чужды России. Радикальные либералы соглашаются, только при этом не радуются, а горюют. Ссылаясь на примеры из истории, они утверждают, что все попытки реформировать Россию неизбежно заканчиваются крахом и возвращением к тому, что было.
Прошло два десятилетия после распада Советского Союза. Путь развития постсоветских стран сложился очень по-разному. Самой успешной стала Эстония. Она единственной из бывших советских республик входит не только в ЕС, НАТО и Шенгенскую зону, но и в зону евро и, по данным Мирового банка, давно сохраняет за собой звание самой богатой бывшей республики СССР.
Таджикистан же остался самой бедной частью бывшего Союза, с низкой продолжительностью жизни и высокой смертностью. Корреспонденты Би-би-си Юрий Маловерьян и Абдужалил Абдурасулов посетили Эстонию и Таджикистан, для того чтобы узнать, как изменилась жизнь людей за последние 20 лет.
Нажать Эта статья - часть специального проекта bbcrussian.com, посвященного 20-й годовщине распада Советского Союза. Эстония Таджикистан
Русскому предпринимателю Виталию Бурлакову не приходится платить взяток. Виталий живет и работает в Эстонии.
"Не за что давать взятки, не надо ни о чем договариваться, - объясняет Бурлаков, который занялся бизнесом еще в конце 80-х. – Раньше можно было договориться, люди входили в твое положение, а теперь с точки зрения законодательства и регламентации все стало четче, лучше, понятнее и прозрачнее".
У Виталия Бурлакова небольшая строительная фирма. "Я выставил кран на 40 сантиметров из-за угла дома на тротуар. 40 сантиметров! Штраф", - жалуется Бурлаков. Но - штраф, а не взятка проверяющему.
Эстонец Ике Волков – не предприниматель, а архитектор. Ему тоже не приходится платить взяток, хотя в силу профессии он постоянно добывает согласования и разрешения на строительство.
"Три дня назад был в одной волостной управе. Симпатичная такая женщина там была, сказала: все в порядке", - рассказывает Ике о последнем контакте с чиновниками.
Волков, правда, шесть с половиной лет был главным архитектором Таллинна, и к тому же он известный человек – играет и поет в ансамбле "Кукерпиллид", популярном еще с 70-х годов. Но ни то ни другое в Эстонии чаще всего не считают поводом обойти закон и правила. Эстонская Республика население - около 1,34 млн национально-языковой состав: примерно 67% - эстоноязычные, примерно 30% - русскоязычные площадь - 45,2 тыс кв.км (немного больше Московской области, или Дании, или Голландии, или Швейцарии) ВВП на душу по ППС - 19,1 тысяча долларов (2010) место в мире по ВВП на душу - 63 инфляция - 3,0% (2010)
"В прошлом году у 10% предпринимателей в Эстонии выпрашивали взятку. 3% заплатили", - пересказывает результаты недавнего исследования глава эстонского филиала Transparency International Ассо Прии.
В последнем всемирном "Индексе восприятия коррупции" Transparency International Эстония занимает 26-е место среди 178 стран – на 20 строчек выше следующей бывшей советской республики, Литвы (чем выше в "индексе" страна, тем меньше в ней ощущается коррупция).
Борцов с коррупцией в Эстонии беспокоит положение дел с так называемой "детальной планировкой" - обязательными для строительства документами о планировке участка. В прошлом году, напоминает Ассо Прии, разоблачили организованную группу взяточников в Центре авторегистра. Но все же мелкой, "низовой" коррупции, по его словам, стало намного меньше, чем 10 или 20 лет назад.
"Из Латвии или России, бывает, к нам кто-нибудь приезжает на машине, нарушает, пытается сунуть полицейскому деньги – и "попадает" на уголовное дело. Они думают, тут тоже так принято", - говорит Прии.
Бытовая коррупция в Эстонии практически побеждена, но остаются, по словам Прии, сложные коррупционные схемы, а также явление, которое в щепетильных странах тоже считают коррупцией, но не могут победить. Это непотизм и клановость.
"Это же страна одноклассников!" - восклицает Виталий Бурлаков. Например, в его строительном бизнесе "внизу" никто работать не мешает, но к большим подрядам две-три крупнейших фирмы никого не допустят, ни изнутри страны, ни извне – а одноклассники или сокурсники этих магнатов во власти придадут делу форму закона.
Чиновники
Для того, чтобы не цвело взяточничество, должна быть критическая масса честных чиновников.
"Надо бы быть логичнее и проще и не копаться в мелочах – но чиновники же боятся ошибиться, потому что будут большие неприятности, и требуют чего-то, чего, по-моему, требовать не надо бы", - жалуется архитектор.
Но в целом Ике Волков относится к чиновникам хорошо. На бытовом уровне в Эстонии сделано очень многое, чтобы люди вообще поменьше соприкасались с чиновниками, бумагами и очередями.
"Технологический уровень очень изменился. Теперь все можно делать через интернет, а в советское время надо было в очередях стоять, за паспортом три-четыре раза ходить, анкеты заполнять", - Ике находит объяснение в естественном прогрессе.
Советница президента по юридическим вопросам Юлле Мадисе припоминает, что сразу после развала СССР, в начале 90-х годов, на места инспекторов в эстонской таможне был большой конкурс – хотя зарплата инспектора была совсем невелика. Но со второй половины 90-х борьбу с коррупцией повели жестко и успешно. Занималась и занимается этим прежде всего Kaitsepolitsei – полиция безопасности.
"Государство показало: взяточник - будь то судья, политик, полицейский, таможенник или пограничник – обязательно попадется, будет отдан под суд и осужден, - уверяет Мадисе. – И теперь в обществе в основном сформировалось четкое понятие, что взятки нельзя ни давать, ни брать".
Беспокоят же представителя Transparency International в Эстонии частный сектор, местные администрации (точнее, те 30-40 муниципалитетов, где есть деньги и где проводят привлекательные для бизнеса тендеры), госзакупки, и медицина.
Политики
Для того, чтобы люди захотели и смогли быть честны, должна быть критическая масса политиков, которые хотели бы действовать честно и принимали нужные для этого законы (например, простой и четкий Налоговый кодекс, действенный закон об обнародовании данных и так далее) – а не такие законодательные акты, к которым можно написать море подзаконных инструкций и толковать их наиболее удобным способом.
Бывший депутат, 33-летний Сильвер Мейкар попал в парламент в 25 лет, кампанию провел без поддержки своей партии и шел в депутаты, по собственным словам, "чтобы изменить мир". Потом пришлось соглашаться на некоторые компромиссы.
Сильвер видел в парламенте разных людей с разными характерами, взглядами и целями в политике.
"Но главное – что раз в четыре года проходят реальные, честные и открытые выборы, и это заставляет политиков считаться со своими избирателями, постоянно думать, хотят ли они остаться в политике – и если хотят, то работать больше, чем прежде", - объясняет Мейкар.
"Да, как-то с самого начала все было сравнительно неплохо устроено: и общественности с самого начала разъяснили, насколько важна роль выборов в развитии страны, очень быстро обеспечили, чтобы не было скупки голосов, чтобы процесс был прозрачен, чтобы те, кто сидит в избирательных комиссиях, руководствовались определенными этическими нормами", - соглашается Ассо Прии.
"Должен сказать комплимент тем людям, которые руководили страной в начале 90-х, - добавляет Сильвер Мейкар. – Тогда-то делать выбор, куда двигаться, было намного тяжелее, чем сейчас".
Аналитика и Блоги
13.05.2012 17:14 | 
Автор: Кризис и Мир | 
